Знаменитое месторождение апатит-нефелиновых руд на плато Расвумчорр было открыто в 1926 г. полевым отрядом АН СССР.
Обычно первооткрывателем называют А.Н. Лабунцова. Но в геологии так не бывает – лавры по праву должны принадлежать всему полевому отряду. Разве что Лабунцову, может быть, повезло чуть больше других, и он первым увидел массивные глыбы зеленоватого апатита на поверхности плато. В 1961 г. здесь началось строительство рудника Центральный, которое длилось 3 года. В феврале 1961 г. на санно-тракторном поезде, вместе с 18 первостроителями, на плато поднялся журналист и бард, незабвенный Юрий Визбор (1934–1984). И родилась замечательная песня: «На плато Расвумчорр не приходит весна», прогремевшая на всю страну. Я впервые её услышал в радиожурнале «Кругозор», и хорошо помню куплет, который отчего-то впоследствии пропал с концами:
Мы сидим за столом, нам сейчас не до сна,
А за окнами дома хибинский простор.
У одних вышина, у других целина,
А у нас апатит на плато Расвумчорр.
Визбор впоследствии неоднократно посещал Кировск, стал автором фильма «Город под полярной звездой» и некоторых других хибинских «кинозарисовок». И вот его искреннее признание – задушевная музыкальная строчка: «Вот эти Хибинские горы останутся в сердце моём…»
Строительство Центрального рудника шло ударными темпами. Летом 1963 г., вместе с основным контингентом горностроителей, здесь работал студенческие строительные отряды. Вкалывали ребята не за страх, а за деньги, с огромным весёлым энтузиазмом. Конечно, ударный труд в легендарном Заполярье – благодатная почва для песенного творчества. И свой бард нашёлся – студент Ленинградского института киноинженеров Арик Крупп (1937–1971). И снова «На плато Расвумчорр» – только не визборовский вариант, задумчивый, снежный и метельный – а бравурный, заполярно-летний, бесшабашный, студенческий, истинно Крупповский:
В тундре есть много гор, что цепляются за тучи,
На плато Расвумчорр нас туман и ветры мучат.
На плато есть апатит, его надо добывать,
Апатит твою, Хибины, мать!
Рассвумчорр очень крут, неприступные обрывы,
Камни вниз нас зовут, но пока еще мы живы,
Если с плато упасть, то костей уж не собрать.
Апатиттвою, Хибины, мать!
Тундра - тот же Кавказ, только здесь чуть холоднее,
Только солнце у нас светит чуточку слабее,
Да ещё на Хибинах нельзя позагорать.
Апатит твою, загара, мать!
Лето так далеко - девять сотен километров,
А у нас на плато дуют северные ветры,
Про такую погоду так хочется сказать:
"Апатит, твою погоду, мать!"
Нет у нас сигарет, курим мы "Байкал" вонючий.
Уж давно солнца нет, есть лишь только дождь и тучи.
Эту жизнь на Хибинах пора уже кончать.
Апатит твою, Хибины, мать!
Но, уехав домой, чтоб не все было забыто,
Мы захватим с собой по кусочку апатита.
Чтобы, вспомнив Хибины, с улыбкой мог сказать:
"Апатит твою, Хибины, мать!"
Когда я слушал эти куплеты в 1960-х с магнитофонной ленты, в концовке был ещё залихватский речитатив:
Апатит твою, Хибины,
В перфоратор, в нефелины,
В бога, в душу,
В горы, в сушу,
В зиму, в бабушку и в мать,
В рот тебе «Байкала» дать,
Ах, уеду с плато, с гор,
На лисапеде с Рассвумчорр,
Заработав на плато
Эдак рубликов под сто,
Апатит твою, Хибины, мать!
Зимой 1971 г., в турпоходе по Восточным Саянам, погиб под снежной лавиной Арик Крупп и восемь его товарищей. В 1984 г. тихо ушёл из жизни от тяжёлой болезни Юрий Визбор, пропев на прощание: «Прославим тех, кто был на Эвересте!...». Апатитский краевед Валерий Берлин, редактор альманаха «Живая Арктика» в 2010-х выступал по телеканалу «Культура» в цикле «Письма из провинции» и представил одного из тех восемнадцати горностроителей – героев песни Юрия Визбора 1961 года – Павла Михайлова, который впоследствии более 40 лет работал механиком Центрального рудника…
А Центральный рудник напряжённо работал и добывал половину хибинской руды (около 30 млн т в 1987 г.). В центральной части плато Расвумчорр образовалась огромная впадина протяжённостью в несколько километров и 500 м глубиной – выбрали всю руду! Осталось только немного выгрести по линзам – сусекам – на Ийолитовом отроге, бывшей промплощадке и других закоулках бывшего рудного тела Центрального рудника. А дикое Ущелье Дразнящего Эха, скальными 300-метровыми обрывами которого мне довелось любоваться в уже далёком 1963 г., оказалось полностью заваленным пустой породой от вскрыши…
… Новое время наступило, а новых бардов не нашлось. Торжественная песня Визбора иногда ещё звучит в эфире. А залихватские куплеты Арика Круппа благополучно перебрались в Интернет… А жизнь идёт…
Автор: И.С. Красоткин